Утром проснулась от крика чаек. В воскресение некуда торопиться и можно почитать. Но чайки. Чайки кричат о заливе.
Беру книгу в котомку, одеваюсь потеплее и иду. Небо старым байковым одеялом накрыло город и стало теплее. Краешек его подоткнут под новый район на окраине, чтобы волчок балтийских ветров не укусил за бочок. А над заливом пудровый свет морозного утра.
Зима навела здесь порядки. Мосты потеряли свое могущество люди ходят как хотят по льду каналов.
На заливе многолюдно, как на Дворцовой. Дети, ватрушки, собаки и рыбаки. Рыбаки с палатками сидят на стульчиках в кругу то там, то здесь. "Утренние группы, " - подумала я.
Нашла качели и села почитать. Тут время замедлилось, я убрала книгу, наушники, телефон. Не хотелось больше читать, слушать, фотографировать. Вдруг невероятно важно стало быть здесь и сейчас. Слышать чаек, смотреть на залив, впитывать происходящее всем телом.
Иногда самое важное - просто наблюдать.
Объявление закрыто
Утром проснулась от крика чаек. В воскресение некуда торопиться и можно почитать. Но чайки. Чайки кричат о заливе.
Беру книгу в котомку, одеваюсь потеплее и иду. Небо старым байковым одеялом накрыло город и стало теплее. Краешек его подоткнут под новый район на окраине, чтобы волчок балтийских ветров не укусил за бочок. А над заливом пудровый свет морозного утра.
Зима навела здесь порядки. Мосты потеряли свое могущество люди ходят как хотят по льду каналов.
На заливе многолюдно, как на Дворцовой. Дети, ватрушки, собаки и рыбаки. Рыбаки с палатками сидят на стульчиках в кругу то там, то здесь. "Утренние группы, " - подумала я.
Нашла качели и села почитать. Тут время замедлилось, я убрала книгу, наушники, телефон. Не хотелось больше читать, слушать, фотографировать. Вдруг невероятно важно стало быть здесь и сейчас. Слышать чаек, смотреть на залив, впитывать происходящее всем телом.
Иногда самое важное - просто наблюдать.
Объявление закрыто